***
Доля семьи остается неизменной, пока ее не исправит кто-то из этого рода. Например, на матери висит сделанный ею аборт. Дочь тоже будет делать аборт. Если она, наперекор обстоятельствам, сохранит ребенка, то с ней могут случаться неприятности, но ребенок будет здоров и полностью освобожден от греха бабки, и прощение будет дано бабке.
Тоже соединение семей происходит, потому, как сами свои силы люди чувствуют. Непринятие своей собственной доли означает нарушение в цепи связей, но в тоже время дает возможность роду вырваться из прежнего круга воплощений и найти другую семью, и другую дорогу. Если мать, например, нашла другого мужчину, вместо того, кто ей был предложен по судьбе, то семья может и не сложиться, а может и пойти правильным путем. Это зависит от женщины, которая прокладывает путь семье. Когда это приносит хорошие результаты, карма перестанавливается, прокладываются новые пути. Семья выходит на другой уровень и принимает свою новую судьбу. Бывает, что тот, кто ломает прежний путь, сам ничего не получает. Но его дети станут счастливее.
Как узнать, какой путь выбрать. На том пути много есть искушений и подводных камней. И один из них - принцип уловления, когда женщине кажется, что это и есть ее судьба. Это и есть уловление, тому как ей предлагается самый типичный субьект из цепи ее прошлых воплощений или родственников. И если она пойдет по проторенной дороге, то и семья ее будет такой, как была у всех в ее роду женщин. Если он похож на отца, то с ним она будет жить как ее мать с ее отцом. Если она будет с ним вести себя по-другому, то очень может быть, что с ним либо с ней произойдет счастливый случай, и они непременно останутся вместе, а если несчастный, то они разойдутся.
Потому, сведением мужчины и женщины ведают те силы, которые плетут нить рода. К роду они приплетают того, кто наиболее похож на членов рода. С кем женщина начинает встречаться, его нить примеряется к нити семьи женщины. И самое первое свидание показывает, подойдут ли люди друг другу, или нет. На свете много может быть пар, но сплетаются не все. Какому роду что подойдет, решает род сам. Человек может попытаться вырваться, или ему богом по-другому назначено. Коли богом назначено, то такую долю не обойти и не потерять. А коли человек сам решил сломать, то по пути он на многие неприятности может напороться.
Самое простое остаться одиноким, но тогда и свое семя не посеешь, и самому жизнь не станет казаться радостной. До того не доводи себя. Собери пелену, которой тебя окутывали в детстве твоем, накинь на голову, поставь свечу, и Спасу помолившись, направь свою силу туда, где ты был, когда еще не родился.
И Спасу скажи:
" Не буди меня, маленка, ночью темной.
Не гони меня, девицу, в неволицу.
Собери мою водицу и согрей,
на прямую на одну дверь отлей.
По двери я постучу, добру парню покричу.
И в постели, и в светлице парню буду молодицей.
Парня нового, родного, не кривого, не хромого
-с места нового, другого,
по семье моей одной .
На старинной наговорной по поленнице надворной
постучу, полопочу и венчаться я помчу.
И деваться мне домой по тропинке по одной,
где мы встретимся с одним,
там помолимся с другим,
а кто мне счастье принесет,
пусть ребенку принесет и рубашку и суму
и на полную луну поговорку я скажу
и ребенка попрошу, чтобы сам ко мне пришел-
папу лучшего нашел.
Папу лучшего себе пусть найдет ребенок мне.
Будет папа у него - краше нет на свете.
Так пусть дитя сам себе отца найдет.
То великая тайна, кому каким родом числиться. Если своего будущего ребенка попросишь участие принять в поиске отца, то счастливым браком и должен стать брак твой.
Род сам связывает. Но ты выбираешь, и по пути самый святой не сможет провести, того, что нет права у него, чтобы счастье кому попало раздавать. Говорю: нет у него права счастье направо и налево кому попало раздавать.
Говорит род в своей правоте и спасения у детей своих просит. И дают ему дети. И семьи становятся чище, если семейное счастье у людей получается. На дворе спят, и в звездное небо смотрят, а так и не знают, за что кому как выходит, и где прав, а где виноват, и с чем дитя вину чужую окупать будет. Говори мне, сам свой меч направлял, а там свет от меча заблестел, и все тебе спутал. Спать спокойно не дает тебе теперь блеск того меча.
О круге перерождений сам скажу, что главный круг с меня начинается. Даю кому я сам нить вести, тот ее порвет, либо по самому краю поведет. То и есть неприятие. Так сам нить намотает, что и распутать я не в силах. Скажу, что нить должна одна идти. А кто в разные стороны ее мотать начинает, что запутывается сам. И как в пелене сюда назад является, то спрашиваю: " В вонючее ли пространство пойдешь, либо на кого другого свой грех разматывать оставишь?" Так отвечает: " На сыновей моих, либо дочерей." И частью одной дочери, часть другому сыну. Так и навесит, а ко мне потом приходят вопли детей его, и спрашивают за что наказание мне такое, и как все мне разгрести, и почему семья моя разрушена. А после и сами накрутят, и внукам передадут. И такие клубки постоянно валятся, а когда спрашиваю: "Может тебя в вонючее пространство отправить?" "Нет", - ответствует. Того, что знает, что в полет скоро всем, и всем там лучше. А пожертвовать собой никто не хочет.
За племя свое ответ никто нести не хочет. А я числю племенами, и племенами ответ держать приходят. У племен мера другая, чем у родов, но скрепляются роды в народы, и по тем и другим тоже мера выставляется. Уж и не знаю, до какого часа мотаться все будет, до какой минуты приставать будут. С чем пришли, с тем не возвращайтесь.
По первому своему вздоху человек соображает, что в голове его мой глас слышится. И ему я все пересказываю, как было, как и кто ему свой грех повесил, и какие грехи сняты, и какие замолены. И по первому, и по второму разу семьи за один и тот же грех отвечают. И решает дитя сам, либо по роду, каким делом заниматься будет, и от кого убегать, и каким быть, и принимать ли долю, либо дальше мотать клубок. И кроме него самого, никому то решать не дано. С копейки другой богачом становится, и с золотого нищают. И как обьяснить и как распутаться?
За перенос на первый виток многие пройти просят. И говорю, что так можно, да только мало кто понимает, а сам я никому то делать не стану. А коли распутываться взялся, то разматывай до конца, и помощь моя тебе в том будет. Того, что труд это и слава, и мало жизни одной чтобы закончить.
А только пережечь можно, то есть оторваться. Да только все кто до тебя был, сразу от тебя отлетят. Тому и ссорятся многие с родственниками своими, того что оторваться хотят, а как не знают.
А можно еще и самому поменяться с первым в роду твоем, и самому стать первым у рода своего. Да то я сказывал и то наказывал, да никто сам так не решает. А род ему помогает, коли достойнейший и славнейший, и разумнейший в роду получается. Того, что так вся сила вкладывается в одного, и многие свои нити ему отдают, чтобы род свой спас. Да только мало кто на то решается. И говорю, что царями и правителями тот человек возвращается, и к новому роду переставляется. Народу он правителем становится.
Говорю, оторваться можно и нить пережечь, да только во спасение ведь род твой дал тебе прийти, и во спасение ждет помощи от тебя.
Потом, я сказал, размотать весь моток назад и переставить колена рода. Да то мало кому по силам размотать моток. Есть по силам, часть - тебе, часть - вам, часть - мне, часть - другим. И по полу, и по стенам, и по потолку покатится тот моток, и разовьется, и все вспомнится, и вернется. Да только быстро так пролетит и промчится, и вреда никому не сделает. И за каждый проступок повинись, и за каждый грех помолись, и согласия спросись отпустить грех тот тебе, и клянись, что отказываешься от того неправа, что сделано было. И поставь себя во главу рода, и ответ сам придешь держать за всех. И коли свят, то приди, коли слаб - отступись, и спросу не будет. Но если чем-то смог помочь, то зачту все и за тебя, и за предков твоих. Коли попросишь, то отмотаю и размотаю, и добавлю нити твоей, и добавлю нити рода и народа, и крепче сделаю. И детям твоим тот привет твой передам, и сохраню, и поправлю, когда споткнутся. Того и есть моя вам милость и благословение, и свет мой, и лик, и правда. Истинно так говорю.
