***
   
    Долг отца настаивать ребенка на путь, которым он сам сможет жить, и сам сможет пропитание себе добывать. И сообщить все, что сам знает. И когда постареет отец, то силу свою сыну отдать, и послать свой последний свет ему, чтобы светом этим он поднял поток свой и постиг, каким путем он идет. И так ведется, и так ставится.
    К отцу ребенка влечет интерес к пути, которым он пойти может, и пример ему отец в выборе своего пути. И если отец увлечен каким делом, тем делом и сын увлечен будет - пение либо шахматы, либо другое что. Сам ребенок постигает, на тот ли путь стать что и отец, либо что другое найти. И оттого сами часто дети с отцами спорят, и от этого они пример видят и сопоставляют, и считают, каким делом заниматься. Если у отца хорошо его дело получается, то и сын на нем успешен будет, а если нет, то путь другой он считать для себя правильным будет. Отец сыну свой путь навязывать не должен, он только показывает и предлагает, и свой пример ему обьясняет, и рассказывает, почему он так живет, и почему этим занимается. А сын думает. Все это постижением называется пути ребенка. И дает отец свое последнее наставление, которое является заветом и обязательным для выполнения. И сыну завет тот должен быть свят, оттого что он продолжает, что отец не сделал, и что осталось на нем висеть. От этого не отказывайся, и не перечь. От отца ребенок берет свой кокон и свой путь. От матери всю силу и весь ум, оттого и мать важнее, оттого мать с ним всю жизнь. То и спасибо матерям за подвиг их.
    На матери стоит сила, которой ребенок развивается. Постоянно питает она ребенка своего, и на ней здоровье его держится. И если мать нервная, то и ребенку нервы лечить придется. Оттого и сказываю: мать должна быть спокойной и ровной. И ровное дыхание поможет ей установить ровное состояние.
    О детях своих мать думает всегда, и по телу своему она должна беспокоиться, потому что свет ее ребенку светит, и ум ее ему идет. И матери не должно быть глупой, не должно сидеть лениво. Не стремящаяся ни к чему мать и ребенка сделает равнодушным, потому счет идет, чему мать ребенка учит, с тем он и будет жить.
    От деда зависит крепость костей, и дед-то поставлен, чтобы свой остяк внуку передать. И связаны дед и внук в линию, которая кости настраивает. А второй дед, то так же костьми ведает, да только то запас. У кости деда должна быть связь, и кость означает крепость тела. Собери, дед, все что слабого есть, и от него откажись. И поставь здоровье свое, чтобы у внуков твоих сила осталась. Не должен дед быть слабым и хилым, не должен быть плаксивым. И жаловаться не сметь.
    Бабушка определяет порядок связывания рода, и от бабушки ребенку разум и красноречие. И по плану моему бабушка совместно с матерью оставляет ребенку ум. Тот, кто постиг, тому просто.
    Всем место есть в жизни дитя, и все ему свой долг отдать должны. И с каким родственником ребенок в дружбе, от того ему свет переходит. И светом он отплатит. Оттого и счет идет. Кому светит дитя, тому больше в копилку падает. Ребенок идет роду на продвижение и на спасение.
    Плохо, если нет роду продолжения. Он тогда надолго мотком сматывается и лежит у меня на следующее посылание в миры другие. Оттого, что значит не прижился в этом месте и попробует пусть в другом. Откупиться от того нельзя. Но если героем пал, либо с чем другим то связано, что нет роду продолжения, я род тот не прекращаю. Я свет этого рода по другим путям направляю, в другую нить привязываю и смотрю, где лучше приживется, оттого, что героям место всегда готово. И связываю с другими, и подчиняю другому племени, и строю свою цепь, чтобы род свою силу нашел в месте ином и к процветанию шел.
    И оттого говорю, что числю роды пророков из четырех родов, да пророки не только в земле израильской либо аравийской рождены, а по миру идут, и святы все мне, и предназначены, и связаны они в одну нить, по какому роду кого пускаю. И не смейся, коли брат твой среди племени другого тебе ближе оказывается, чем брат - сын матери твоей.
    Не прерываю я род актеров и род святых. И гениев по нити посылаю, если есть в роду том свет для гениев. И отчасти восполняю сам, если света им не хватает. И расплетаю, и сплетаю, и так и созидаю. И на просторах моих такой чередой идут, и такой чередой собираются, и накручиваются, и наверчиваются, и все вместе сплетаются. И становятся мотками, какие в коконы я прячу. Отдельно сообщу, кому то понятно.
    Должен каждый постичь, что дитя есть ему спасение, и роду его, и ему. И с каждым дитем нужно отдельно говорить, и отдельно спорить, и убеждать, и время проводить. И главный в семье ребенок, и он силу копит. И какому племени принадлежит, то не главное. Скоро и племена перемешаются, и народы сотрутся. А только свет от людских голов и остается. Поддержи чужого ребенка, и тебе свет добавится. От дитя не считай обид, не собирай его капризов, и не рассуждай как будто взрослый он. Отдели свой нрав от веры, что семья остается на плечах твоего дитя. И сведи свой род, чтобы помощь дитю он открыл. На светлый путь он выходит, и свет ему постижение дает. Ухаживай и смотри, на что интерес его направлен, чтобы время не терял на пустое. И откажись от правила винить его в том, что сам чего не получаешь. Твой первый долг и спасение в нем, и спасение человечества есть в том ребенке одном.
    А кто сирот принял в дом свой, того рангом выше я ставлю, и ангельским либо архангельским чином вывожу, оттого, что подвиг и есть это самый святой. И подвиг этот на бранном поле подвигу есть равный. И больше мерой иной ничего людям тем не меряю. А только светлым ликом они для меня становятся, и расу светлоликих они пополняют. И говорю с ними своим голосом я. Самые светлоликие и есть мой основной экипаж.