***
   
    Договор света идет, чтобы по спасению направить людей в место соединения всех, кому спасители путь приготовили. И так все встретятся, и все в одном месте соберутся. И наконец распри религиозные закончатся. И кому в каком доме жить - все изменено станет. Распри от того, что каждый своего бога создает, и своего бога созидает - имя всем известны. И по плану моему собирают святители всех своих, и в одном месте всех принимают, и открывают, кто какому племени принадлежал, и на каком роду числился, и чем себя проявил, и чем запятнал. Договор направлен на то, чтобы самые светлые и праведные, все по спасителям кто своим числится, в мой единый экипаж собраны были. И кто имамом был, либо митрополитом, а себе по сану, по спорам и по неприятию другой религии права не заслужил стать моим первым экипажем, того я в белых одеждах оставляю, и лучезарной одежды не даю, и снова на Землю отправляю. В религию другую ставлю на постижение, что в мире есть много я, и мир ставлен на одного меня, и только путь, каковым свет дорогу себе прокладывает, разный. И так сам я поставил.
    И нет плохих у меня, и хороших религий нет, и спасители мне все по нраву, и сами своих ведут они, и пастыри они овцам своим. И сосчитают каждого, и о каждом несут ответ, и потерять ни одного не смогут. Истина это.
    Истина эта состоит, что если кто веры не имеет, и жизнью своею никому плохого не сделал, не отпускаю я его в свой рай, а направляю его в место, где по совету архангела Гавриила они путь свой постигают. И место это зовется человеческим существом. Существо человеческое постигает путь в своем облике человеческом, и растворяет кокон, и поднимает поток, и собирает кристалл, и на имя мое направляет. И говорит: совершил путь свой и дни окончил. По темени его я с ним веду разговор, и откровения мои слышит. И кто не верил на земле, тот своими убеждается глазами на небе. И протягиваю я ему письмо, в котором сказано, что и ему место по новому его прибытию будет. И когда вновь приходит, то ставлю ему быть постоянным собирателем и постоянным открывателем, и постижителем помыслов моих. И счастье его не направляет, и свет мой ему не светит, а по ударам и тычкам постигает, какой замысел мой и с кем дело имеет, и разговор. И по ушам и по глазам его я пленку оставляю. И сам если находит, как пленку ту снять, ставлю его на путь. И открываю, и показываю, и за имя его я имя семьи его ставлю. И страданиями либо болями, либо умом расшатанным, либо кровью, по сраму, либо по плачу видеть меня начинает. И нет пути иного и заслуг, нет перемен. С кем то происходит, сразу пусть свое понимание означают, и на постижение себя направляют. Того, что легче сразу те удары принять и остановить, чем постоянно получать и разбуженным к старости становиться. Вспомнит он и письмо мое, только поздно. И жизнь промчалась, а света не взвидел, ума не набрался, любви не познал, и только горем свет проклял своим. Не в злобу свою и раздражение, а в мир познания силы направь свои. И не топчи послания мои, не плюйся на прохожих, не оговаривай, кто дорогу перешел, не ставь себя выше и не прозябай в бедности, того что каждому я меру и способность назначаю, и бедным и больным я свет направляю, и сообщаю, где выход. Открой свой поток, не противься мне, и скажешь, что радость в жизни в твоей проявилась. Именем своим назначаю страдание мерой понимания и постижения, и мерой укрощения, и переосмысления. Того что главным именем себя не называю, и никому не открываю, а кто вспомнит, того на сус устанавливаю.
    Доля непростая у тех, кто ранее не установил свой свет и не поднял хотя бы на одну чакру вверх. И кто не стал себе поводырем, и кому песнь моя не прозвучала, и уши не услышали призыв мой. Не стану я плети раздавать, когда храму моему помощь вижу, и когда сан мне посвящен. И кто милостыню раздает, и кто сам своим делом свет свой открывает. Не раздаю я плети у смерти кто свой род вырвал, кто героем на поле себя показал, кто чем другому помог, что другому спасением либо постижением стало. И крошку малую, кто в рот голодный кинул, все то ему сосчитаю и прибавлю.И другу свадебную дорогу кто не перешел, и чувств не растоптал, и обмана не делал. И сказываю, что каждый шаг - все смысл имеет и направление, и росту то помогает.
    Иде и пингале проход нужен, и вдох, и выдох, и сопереживание, и растяжение мышц. На коленях стоять и поклоны бить - то уму и просветлению помощь.
    Откажись от рода и от семьи и посвяти себя мне - да только то не тот путь. И роду и семье помощь твоя - долг и крест. И спор тот не по нраву, кто подался в монастырь, и долг свой пред детьми либо перед родителями оставил. Неправеден, кто свой долг не выполнивши, от невзгод в монастырях прячется. Для самых высоких я монастырь отвел, для самых праведных, а те, кто помощь искать пришел, я время даю на признание своего долга и оправдания своего отступления. Не себя только спасать ты должен, но и плоть своего дома.
    Отказ содержать родителей, детей, либо родственников, кто силы потерял в бою либо несчастном случае - есть проклятие, каковым все члены рода до шестого колена прокляты будут. Одевание мертвеца и соборование, содержание кладбища и поминовение - есть долг детей, кто родителей в путь последний отправляет. Угощение гостей и плач, стенания и рыдания - то не мне, а себе в утешение направлено. А мне ни стола, ни плача сего не надобно - на встречу ко мне имярек почивший идет.
    Ставлено, чтобы мертвые оставляли свое благословение и последнее прости. И, если кто в чистом поле, на бранной битве, либо убит ударом нежданным, то его вздох последний приму и благословение его направлю. Имя убийцы сообщаю Азраилу, Вечному Страннику, и горе на девять поколений потомкам его оставляю.
    Чувство мести оставляю на постижение, кому свет свой направил. И кому свет тот открыл свет, и кто назад его не прислал, у того проклятым все до третьего поколения станут. И все так и стоит, и разбирается, и устанавливается. Имя каждого обидчика составляется, имя поправшего, и имя сотоварищей обидчика, кто поддержал либо защищал, либо правду его доказывал, и тем самым еще большую грязь накапливавший. Всех обидчиков, сотоварищей и защитников того, обиду кто несправедливую нанес, собираю в свиток один. И где адвокат какой заявил свою защиту на обидчика, либо судья обиду без наказания оставил, тех связываю единой плетью, и совершаю свой суд. И собираю свой сонм и всех тогда на попрание отправляю снова, того что мерой им делаю унижение и попрание, и постижение, что неправому нет суда неправедного. И семьи до восьмого колена проклинаю, и каждую монету на обиде накопленную камнем направляю, оттого, что судья у меня в списке первым идет, на кого суд мой строгий, и адвокат идет, и присяжные, и все, кому то дело разбирать пришлось.
    И на вора и на убийцу, на стяжателя либо другого какого неправедника ставлю наказание и суд. И по голоду кто украл, либо по голоду ребенка его, либо по бедности, либо по наущению, мерой иною меряю, и не так строго, и не так караю, того что всякий не всегда правым может быть, и всякий не всякому враг, и чей-то сын, и чья-то дочь, и не весь он плох. И справедливость суда людского быть должна, чтобы суть понять, меру и вес. И по мере, сути и весу наказание назначить, либо оправдание вынести. И не прокляну, коли милосердие увижу, либо правильное понимание, раскаяние честное и правильное разбирательство. Всякому мера своя назначается, и разные по-разному судятся, и с каждым отдельно ведется суд.
    По религиозным распрям и религиозным спорам я касту выставляю разбирать, кого кто в чем обвинил. И какой им ставится та вина, то назначаю их в следующем их приходе глупыми, глухими либо слепыми. То не род, не я, но пастыри религиозные виноваты, что дети идут калеки, и свет не видят, и голоса не слышат и страданий чужих не понимают. Невиданное дело за помощь мне моих же детей стегать. Имя каждого глухого, слепого по рождению либо урода известно мне, того что это те, кто по сану мне служили, по сану присягали, по имени меня знали, да простого не ведали, что имя мое на разных языках одинаково звенит, и голоса всех я слышу. И рост мой и слава от малого и слабого, крепкого и большого одинаково возвеличиваются.
    Для того назначаю я пастырями, священниками и кто себя мне в дом поставил мой, чтобы просветлевали либо постигали меня, кто умом, кто сердцем, глазами либо ушами, и не заслоняли другим свет мой. И по разным дорогам идут ко мне дети мои, и в разных звуках я своих узнаю, а только пламя не на горение потока моего направили, а на распри и споры свои, кто планы против моих планов поставил. И надо ли мне какое дитя, так сам я сведу с тем, кто вылечит либо откроет, да только распрям конца тем нет.
   
   
   
Hosted by uCoz