***
Ждет горе семью преступника, что преступление совершил. Скоро ли нет, но возмездие всегда состоится. Имя мое стоит на этом. Преступниковы дети несут на себе все, что совершили их родителе, и если зачаты были до совершения преступления, то грех ставится на внуках. С кем то происходит, плачем то и выливается. Отказ признать род преступника своими предками не освобождает от греха, оттого что роду своему человек судьей быть не может. Отказ в совершении преступления есть испытание. Многим то не ставится в испытание, многим никогда вопрос такой решать не придется, а только тем, у кого в роду уже есть преступники. И человеку предлагается понять, есть ли он сам преступник, оттого что род его преступен, или он себе хозяин. Отказ участия в преступлении ставится человеку в заслугу, если человек из рода преступника заслуга считается двойной. Если человек отказался принять свой род, то только посвятив себя мне он может отказаться, и тем поставит себя в мой дом, и я судить его буду. Отказ признать свой род не есть отказ от света, который послан ему его родом, потому что не все преступники в роду том есть, и не знают, как стал. И первым, и вторым детям от рода своего отказаться нельзя. Поправить можно своей праведной жизнью, молитвой за всех, кто жил до него, отмолением преступлений предков своих, и покаянием перед людьми, что пострадали от преступника.
На тысячу родов я поставил меру быть преступникам карой, на две тысячи быть им надзирателями, и на пять тысяч стать охранниками и расследователями. И суд их мною ведется, и свите те люди не подчинены. И ставлю их в пределах моих на верхней грани, и ведут они нить свою, и к нити ихней я нить свою вплетаю. И своею нитью связываю, и назначаю, и веду, и цена их в пределах моих высока.
Опутываю я нитью ребенка, который на служение праву идет. И печать на него ставлю. Это печать лба окаймленная пятиконечная звезда. На звезде стоит прямой угол, и кто угол прямой имеет, те надзиратели. Кто угол равный с другими углами, тот охранник, и кто высокий угол, те праву служат и следствию. На этих людей перевода нет, рода их не прерываются, нити не обрываются, не обрезаются, и смерть их не является смертию вообще. И если встал на служение, то помни, в моих чертогах ты главный гость, и многими грехами освобожден, и многими спасен. И ставлю тебя равным, и белыми одеждами принимаю. И роду твоему, и тебе нет конца. Если не в своей семье родишься, то в другой, но равной. И все вы связаны, и мною перевиты, оттого что надеюсь на служение ваше праведное.
Открываю я вам родниковый след и по уму связываю, и на прямой канал вывожу. И видение вам даю, и помощь моя, и постижение. И кто равен свету своему, то осознанием своим правильно понимает, и правильно судит. И до головы его все приходит в картинах ясных, и говорю: ставьте поток свой и развивайте, и направляйте, и помощь в том большая. Не стяжай себе славы ибо нет большей славы, чем в сонме моем стоять. Не стяжай себе богатства, того что в небе все у тебя есть. Не предавай свой долг, не кради, не казнокрадствуй, ибо жизнью своею ты примером являешься. Не убивай, если нет повода, не разжигайся злобой и не ругай. Ты - пример и порядок твой других в порядок устанавливает. Останови преступника и смелость имей, и честь твоя самая у меня высокая. И ставлю рядом с воинами тебя, и спать тебя направляю, да только сон твой короче, оттого что солдату сон долгий выпадает. Отклони от себя алчность, отклони от себя робость, отклони зависть и желание славы. На это все ты уже выбран. Пост у тебя такой и время отпущено короткое, а только это доля твоя и сан. Постигни место твое, не сомневайся, что для того ты и пришел на землю. Имена ваши все я числю и говорю, и совещаю. Место захоронения ставлю святым, и покровом своим вдов покрываю. Не постигай сомнений, не убегай от доли своей. Не ты выбираешь, она тебя выбрала. И смелых, и простых, и разных постоянно я посещаю и открываю, и счет веду. И мало ли геройств у тебя, много ли, а только в сердце огонь любви не угасает. Не пачкай его, ибо мера твоя высока. Куда уходят души тех, кто служит преступлениям заслоном, скажу ,что в чертогах моих спят до поры. Спят, пока зов не поднимет, и снова спустятся, и так шестнадцать раз. И до поры там на служение. И после поднимаю и верхом ставлю, и саном. По роду быть зачинателями делаю, и к новым родам привязываю, потому что отборных на служение я ставлю. И начинают новые роды, и постигают, и выстраивают, оттого что порядок устанавливают и всему порядок есть причина.
По правую руку стоят, кто на ратной битве полегли, и по левой, кто служил закону. Так я выстраиваю ряды свои, и после их переплетаю. И в самый верхний ряд героев и отличившихся, да только и самого малого не забуду, того что каждый мне сын. Окутываю нитями, в коконы сворачиваю, на сон складываю и погружаю в пространство белое. И в семьи свои потом они спускаются, когда нить плести новую начина. И по нити той спускается одной линией нить героя, другой нить простого. И по воле моей сообщаю, что на служение идет человек. И понимает, и ответствует, и принимает долю свою. Огораживаю его я белым покрывалом и уберечь стремлюсь, а только многими связаны люди связями, и многие слов моих не слышат. И снова ко мне приходят. Сам я их принимаю, и по выдоху последнему соглашаюсь на сон, либо на новый приход опустить. То и есть воля твоя - на отдых лечь, либо продолжить жизнь свою.
